Елка после войны

- Постоянное чувство голода – этим мне запомнилась война, - говорит Нина Петровна.

Она родилась в 1936-м в Черниковске, куда Шабаловы в этом же году переехали из Куйбышевской области. Когда началась война, глава семейства Петр Павлович ушел на фронт, Елена Тимофеевна осталась одна с четырьмя дочками.

- Моей подружке Вальке в 1943-м исполнилось восемь, и она пошла в школу (тогда брали именно с этого возраста), - вспоминает Нина Петровна, - и я отправилась с ней за компанию. Матери ничего не сказала, потому что она была против: здоровье у меня было слабое. Учительница спросила: «Как отца зовут?» - «Дядя Петя», - отвечаю. Она засмеялась, но в школу записала, потому что я с порога заявила: «Хочу учиться».

Одноэтажное деревянное здание учебного заведения располагалось рядом с нефтеперерабатывающим заводом, который в народе называли «417-м». Мать сшила Нине из черного сатина «портфель» для книг. Вместо тетрадок - серая оберточная бумага, в которую в ту пору заворачивали продукты. На ней-то простыми карандашами юные ученицы выводили крючочки и палочки, а потом перьевыми ручками – буквы и слова.

- Конечно, ни о какой форме и речи не было. Одевались кто во что горазд. Мама пошила мне платье из белого ситца в цветочек. Я очень боялась его замарать, но один раз не уберегла. Соседка по парте пролила на меня чернила. Проплакала все уроки – очень боялась, что дома мне попадет. Но мама, увидев мое лицо, ничего не сказала.

Гардероб первоклассницы дополняли сшитые из фуфайки бурки, на которые надевались черные резиновые галоши.

…Лета все жители Черниковска ждали как манны небесной. Переезжали на лодках на другой берег Белой и мешками собирали дикий лук и щавель. Сажали на отведенных участках картошку. Все это дополняло скудный рацион жителя тылового города.

Все продукты получали по карточкам.  Как-то старшие сестры, которые уже в свои 14-15 лет работали на заводе, отоварились круглыми разноцветными конфетами.  Нине было поручено продать их, чтобы на вырученные деньги купить хлеб.

- Сложила их в пол-литровую банку и пошла на базар, - говорит Нина Петровна, - мне и в голову не приходило съесть хоть одну. В школе нас, правда, поддерживали: давали кусок хлеба и ложку темно-коричневого сахара. Такого я больше никогда не видела.

Вскоре Елене Тимофеевне, которая работала на стройке, выделили комнату в коммунальной квартире в доме на углу улиц Калинина и Льва Толстого. Здесь жили и рабочие, и директора заводов и постройкомов.

- Хорошо помню 9 мая, - продолжает наша героиня. – Даже мы, дети, понимали величину этого события. Всеобщее ликование царило повсюду, и казалось, что все страшное осталось в прошлом. Отец вернулся неожиданно. Проснувшись как-то утром, я увидела спавшего на полу мужчину и очень удивилась.

Нина запомнила свой первый мирный Новый год. В войну возможности наряжать настоящую елку не было. Обрубали торчащие из-под снега кусты и украшали их бумажными гирляндами и снежинками.  Декабрьским днем 1946 года она с матерью отправилась на праздник в Дом культуры «Нефтяник», располагавшийся напротив 417-го завода. В тот день город накрыла метель. Но ни сильный ветер, ни снежная буря не помешали маленькой девочке добраться до волшебной елки, которую она ждала всю войну.